МВФ

Текст для любопытных из известного сборника "Последняя война..."

Эрик Екабсон

ЛАТЫШИ В РОССИЙСКОЙ АРМИИ ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

цитата:

В 70-е годы XIX в. после изменения порядка комплектации армии латышам, в основном сыновьям крестьян, открылась дорога в юнкерские училища, и уже в начале следующего века они составляли значительную часть офицерского состава (большую - в пехоте и меньшую - в артиллерии). Начиная с 1887 г. латыши были также в числе выпускников Военной академии Генерального штаба, Военно-инженерной академии и Военно-медицинской академии, Военной интендантуры, Артиллерийской и Военно-юридической академий. В качестве рядовых и офицеров они участвовали в Русско-японской (1904-1905), Балканских (1912-1913) войнах. За это время по крайней мере пятеро из них уже получили звание генерал-майора, умерший в 1908 г. Д. Петерсон имел звание полковника и занимал должность командира полка.
В 1914-1917 гг. в армию пришло около 140 000 латышей, что в процентном отношении было значительно больше, чем по всей России (55% мобилизованных мужчин в возрасте от 18 до
43 лет1).
Большое число резервистов, среди которых значилось много офицеров запаса, было призвано в ходе первой всеобщей мобилизации, состоявшейся в июле. В связи с тем что мобилизация происходила по территориальному принципу (позже это было отменено), латыши зачислялись в 29-ю (Рига, Митава, Либава) и 25-ю (Двинск) дивизии, отбывшие на фронт в составе 20-го ар¬мейского корпуса, а также в 68-ю резервную дивизию (Псков и Юрьев). Ополченцы же попадали в пехотные дружины (позже они были переформированы в полки), которые в начале войны также комплектовались по территориальному принципу. Особенно много латышей оказалось в 351-й Лифляндской пехотной дружине. Кроме того, из ополченцев Риги и Курляндской губернии были сформированы 13 трудовых рот Усть-Двинской крепо¬сти, где латыши из числа рядового состава составляли 98%, а офицерского - 50, позже даже 70%2. Немало их значилось и в уже упомянутых частях 20-го армейского корпуса, принявшего в августе 1914 г. участие в боях против немецких войск в Восточной Пруссии. Здесь они отличились боевой отвагой, отмеченной наградами, повышениями в чинах и званиях.

Были и потери. Так, в том же августе погиб окончивший Рижское юнкерское училище подполковник А. Стамерс, осенью и зимой пали подполковник Ф. Грант, капитаны Ф. Круминьш, А. Ятниекс, Я. Пуренс (воевал в составе 20-го Сибирского стрелкового полка, посмертно получил звание подполковника), штабс-капитаны А. Лудзениекс, X. Калниньш, Я. Лиепа, А. Межмалс, П. Аусманис; на Юго-Западном фронте в схватках с австро-венграми смерть настигла подполковника А. Свекриса, капитана К. Энбергса и др.3
Информация о погибших и раненых латышских солдатах и офицерах стала занимать в прессе все больше места.
В феврале 1915 г. после контрнаступления немецких войск и боев в Сувалкско-Августовском районе 20-й армейский корпус был разбит. Из 90 000 его солдат значительная часть или погиб¬ла, или попала в плен, в том числе много латышей. Их количество не установлено, но наиболее вероятным представляется расчет, согласно которому в боях в Восточной Пруссии участвовало от 20 до 25 тыс. латышей, а убитые и пропавшие без вести соста¬вили около половины этого числа. В плен попали и до конца 1918 г. пробыли в лагерях 3 будущих генерала и 9 будущих пол¬ковников Латвийской армии. Латыши были также в плену австро-венгерской армии (еще в 1914 г. в плен попал подполковник 168-го пехотного полка Ю. Озолиньш4).
Уже в начале войны предпринимались попытки создать ла¬тышские национальные формирования (кавалерийский отдел в 1-й армии)5. Но поскольку подобные затеи не имели успеха, то упомянутые трудовые роты Усть-Двинской крепости следует считать редким исключением. В связи с усложнением положения на фронте в марте 1915 г. из вооруженных рот были сформиро¬ваны 1-й и 2-й Усть-Двинские объединенные батальоны опол-ченческих рот крепости, отосланные затем в Ковенскую губернию и включенные в состав боевой группы генерала Потапова. В апреле-июле они участвовали в боях в Литве и Курляндии, по¬несли значительные потери, но показали себя с наилучшей стороны. Особенные заслуги латыши имели при обороне Митавы. Подобные эпизоды все больше подвигало командование армии к предложению, выдвинутому латышскими представителями в Государственной думе, о создании латышских формирований, которое обрело особую актуальность весной 1915 г. Тогда в результате поражений российских войск заметно ухудшилось общее положение на фронтах.
В августе командующий Северным (Рижским) фронтом под¬писал приказ о создании первых двух латышских стрелковых батальонов, а вскоре - еще шести и одного запасного (в конце
1916 г. они будут переформированы в полки). Вслед за этим развернулась небывалая пропагандистская кампания с призывом вступать в новые национальные формирования, чтобы бороться с историческим врагом латышского народа - немцами, занявшими к тому времени Курляндию.
В исторической литературе подробно описаны бои латышских стрелков на Северном фронте в своих частях и под руководством своих офицеров с определенной политической целью - ос¬вободить родную землю от ненавистных немцев. Многие из них воспользовались формальным правом перехода в национальные батальоны (полки) из других частей. Поскольку число штатных мест, особенно командирских6, в этих формированиях было огра¬ниченным, то в отдельных случаях командование препятствовало переходу сюда талантливых офицеров. Так, оказалась невыпол¬ненной отклоненная командованием 4-й армии соответствующая просьба офицера 183-го пехотного полка О. Калпакса, впоследствии первого главнокомандующего латвийской армии. Эта про¬блема особенно очевидна с учетом количества латышей.
Особенно много латышей, в первую очередь студентов, пос¬ле мобилизации направлялись в школы прапорщиков, что объяснялось сравнительно высоким уровнем образования в Лифлянд-ской и Курляндской губерниях по сравнению с другими регионами России. Война открыла возможность латышам стать офицерами и на военном флоте, однако они не служили в гвардейских частях, где сохранился порядок набора по сословному принципу.
Поскольку в военное время убыстрялся рост в званиях, то звание генерал-майора сумели получить по крайней мере 15 латышей (несколько командиров и начальников штабов дивизий, интендант военного округа и т.д.), в числе которых был и А. Земитис, павший на Румынском фронте. Кроме того несколько латышей достигли положения, соответствующего званию генерал-майора (врачи, военные чиновники); погоны полковника надели около 50 латышей. Многие служили в Генеральном штабе, на ответственных интендантских должностях, командирами, начальниками штабов дивизий и полков, проявили себя как отличные военные летчики и т:д. Значительное их число за проявленную отвагу в боях были награждены орденом Св. Георгия, а также
оружием Св. Георгия.
Несколько латышей находились на службе в армии союзницы России - Сербии, откомандированные туда как специалисты. Например, А. Кирхенштейнс был старшим ветеринарным врачом дивизии7.
Февральская революция 1917 г. в корне изменила ситуацию как во всей Русской армии, так и в латышских частях: росло нежелание солдат больше воевать, началась их политическая поля¬ризация в воинской среде, крепло национальное самосознание, приведшее в августе 1917 г. к созданию Национального совета латышских воинов.
В августе 1917 г. в ходе боев за Ригу латышские стрелки фактически спасли от уничтожения всю 12-ю армию, позволив ей выйти из города. Дальнейшие события, вызванные большевистским переворотом осенью 1917 г., сопровождались арестами офицеров и почти полным уничтожением остатков дисциплины в армии. Были отменены звания, обычным явлением стали выборы командного состава. Многие латыши-офицеры искали и находили возможность покинуть полки, будучи откомандированными в резерв Двинского военного округа в Витебске, а латышские части начали постепенно отсылать в Россию, где они стали наиболее дисциплинированной силой большевистской партии. В них все еще оставались многие бывшие офицеры, включая несколько командиров полков.
В это же самое время продолжала работу Военная академия Генерального штаба, слушателями которой являлись около 120 латышей. Некоторые из них окончили академию в марте 1918 г., другие - после ее эвакуации в Екатеринбург, поступив в июле 1918-го на службу Сибирского временного правительства.
Для латышей, по разным причинам покинувших Родину, путь в ее пределы в феврале 1918 г., когда немцы заняли всю территорию Латвии, оказался закрыт. В ходе этой операции германских войск против полностью деморализованного противника в Прибалтике в плен попало 16 000 российских солдат и 1172 офицера8. Среди них оказалось и очень много латышей, которые, даже уво¬ленные в запас, отсылались в лагеря на территории Германии как военнопленные. Война оставила неизгладимый след в истории нашего народа: огромное количество латышей погибло на фронтах, а из массы тех, кто стал беженцами, только часть вернулась на Родину.
Вместе с тем события Первой мировой войны и Российской революции ускорили и довели до конца развитие зародившейся в начале XX в. идеи государственности латышского народа. Если даже в начале 1917 г. большинство латышских политиков мечтали в лучшем случае об автономии в составе России, то вскоре отчетливо проявилась мысль о полной независимости. В борьбу за создание своего национального, независимого и демократического государства вступила и армия, в которой было достаточно высоко профессионально подготовленных офицеров, отличившихся в составе Российской армии на фронтах Первой мировой.

1 Perils M. LatvieSi Pirmaja pasaules kara // Nakotne. 1944. Nr. 4. 155.1pp.
2 Baltics' K. LatvieSu strelnieku pulku priekSte5i - cejia noltdzinataji - I un II
Daugavgrtvas cietokSna apvienotie zemessargu darba rotu bataljoni // LatvieSu
Strelnieki. 1936. N 3. 193.1pp.
3 Dzimtenes Vestnesis. 1914. 15,19 nov.; 20, 31 dec; 1915. 2,14 janv., 6, 30 marts,
31jiil.
4 Латвийский государственный исторический архив (Latvijas Valsts vestures
arhlvs, далее - ЛГИА). Ф. 5604. On. 1. Д. 5105. Л. 4.
5 Andersons E. Latvijas vesture 1914.-1920. Stockholm, 1967. 19.1pp.
6 В стрелковых полках, например, было только 9 штатных мест для полков¬
ников.
7 ЛГИА. Ф. 3318. Оп. 1. Д. 2028. Л. 56.
8 Andersons E. Op. cit. 268.1pp.